agnostic goth crybaby
Разрядка
Автор: vlad detruis
Фэндом: Shingeki no Kyojin (+ "Бойцовский клуб")
Пэйринг или персонажи: Эрвин, Леви
Рейтинг: R
Жанры: Джен, Психология, AU, POV
Предупреждения: Насилие
Описание: "То, что происходит в бойцовском клубе, словами не объяснишь".
читать дальшеСолнце сырого подвала - мигающая лампа. Мигает и пищит, как истеричка. Будто переживает за того паренька, что отходит в толпу с расквашенным в месиво лицом. Его хлопают по спине, и он вздрагивает. И улыбается, глотая кровь, в эйфории.
Со стен ссыпается штукатурка; стараюсь не прислоняться к стене, хотя от валящего с потолка слоя никуда не деться. И с трубы прямо на плечо горячая вонючая вода - кап-кап, кап-кап. Отодвигаюсь, морщась. Ничего. Здесь я - не я. Потерплю.
Скула саднит еще с прошлой недели. Синяк на бедре тоже не прошел. Прекрасное желтое уродливое пятно. Из-за него первые дни хромал, как шлюха. Чертов громила. Хорошенько я ему тогда выбил три зуба.
Усмехаюсь, опуская взгляд к бетонному полу. Под носком ботинка хрустит чей-то зуб. Видимо, этому парнишке не очень повезло с первым боем. Давлю на эмальный осколок сильнее, но вместо того, чтоб треснуть, он отлетает куда-то в угол. А того паренька уже нигде не видно. Точно, новичок.
Свой первый раз не помню. Кроме того, как меня хорошенько приложили затылком о невысокий цементный борт. Тогда я понял: ничего не имеет значения. Ничего, кроме тщеславных мгновений в этом вонючем сыром подвале, когда саморазрушение кажется пиком свободы. Может, не кажется. Но и об этом думать незачем.
Впрочем, если бы выкрик или бездыханный хрип “Хватит!” считался проигрышем, то я мог бы смело заявить, что после того случая ни разу не потерпел поражения. Бил, и бил, и бил. Не чувствовал костяшек, не чувствовал лица, не чувствовал боли. Отделялся от тела. И бил, бил. Но останавливался всегда, как положено. В клубе лучше делать все, как положено.
Следующий поединок - мой. Толпа снова послушно расступается, меня пропускают вперед. Я разуваюсь, оставляя ботинки у цементного борта - того самого, с которым тесно познакомился месяц с лишним назад, - и скидываю на пол великоватую футболку. Представляю, как тот, другой я, я из “нормального” мира, будет старательно стирать ее, вычищать от пыли и крови. Скорее всего даже не раз.
Обычно записываются на поединки со мной, а не наоборот. Мне по большому счету плевать. Я даже не прочь, чтоб меня снова разок отделали - только вот, этого не произойдет. Наверно, в повседневности я чересчур спокоен, чтоб здесь быть уязвимым.
Из однородной массы темных силуэтов и сверкающих глаз ко мне на “арену” выплывает оппонент. Или партнер. Как они себя тут только не называют.
Скрытый полутенью мужчина средних лет, подтянутый и стройный - обыденность для этого места. Я бы зевнул, но, боюсь, сведет челюсть. Он смотрит на меня из-под густых бровей ясным взглядом; изучает. Пока не избавляется от расстегнутой рубашки, подходит ближе, покидая полумрак. Его голый торс уже поблескивает от пота, на нем - множество синяков: синих и багровых, и желтых с фиолетовым по краям. Под ключицей дальше за белую ткань тянется полоса сморщенной кожи - ожог.
Только когда он выходит в центр и становится прямо напротив меня под действующую на нервы тикающую лампу, замечаю, что один рукав его рубашки нелепо болтается в воздухе. Паршиво. Надеюсь, он не рассчитывает на жалость.
Улавливая направление моего взгляда, он наконец усмехается - мол, этого он и ждал - и избавляется от рубашки. Одним движением одной руки. Ха. Неплохо.
Кивает мне в знак приветствия. Киваю в ответ.
Я обхожу его спереди неторопливо. Смотрю на него исподлобья, не задирая головы вверх. Складываю локти перед собой; сжатые с самого прихода в кулаки ладони стискиваются крепче сами по себе. Он стоит на месте, не отрывает от меня сдержанного взгляда. Или он слишком трезвый, или конкретно под кайфом. Разминает пальцы один за другим.
Нечего терять времени зря. Круг взрывается возгласами: какофония голосов поглощает мое сознание. Чувствую прилив адреналина, от которого чешутся локти. Это не страх и не тревога. Предвкушение.
Я останавливаюсь, но не даю ему уловить короткой паузы, тут же замахиваясь кулаком в его гладко-выбритое лицо. Этого удара мне будет достаточно, чтоб задать ритм нашего поединка, чтоб перетянуть преимущество на свою сторону. Скорость всегда на моей стороне.
Он, словно вычислив ход моих мыслей, различает мимолетное движение руки и перехватывает мое предплечье. Крепко сжимает, спокойный, как удав. Заламывает за спину, заставляя меня прогнуться. Мой рот искривляется в оскале, но на самом деле я рад непредсказуемости калеки. Он наконец оживает из статуи безучастности. Выкидывает ногу вперед и, переплетая ее с моей, пытается сделать подсечку. Вот только ошибка - явно раздумывает над своими действиями. Играет со мной в шахматы, когда я готов перевернуть доску вверх дном и вышвырнуть все фигурки прочь. Мне не нужен шах и мат. Мне нужен нокаут.
Действую по первому импульсу: до того, как он повалит меня на пол, врезаю острым локтем под дых. Хватка вокруг моего предплечья слабеет, и я выдергиваю руку из тисков его ладони. Слышу, как он, резко втянув воздух сквозь сжатые зубы, закашливается. Пятится назад, сгибаясь пополам.
Теперь уж я не дам ему очухаться. Он меня завел.
Пока он, хватаясь за живот, пытается восстановить дыхание, мой прямой удар с размаха в нос застает его врасплох. Ушей достигает удовлетворяющий порывы ярости хруст. Ногти врезаются в тыльную сторону ладони, кожу приятно щиплет. По лицу противника стремительным потоком - вниз по губам и подбородку, каплями на бетон - стекает кровь. Ухмыляется, не в силах удержаться на ногах. Одной руки недостаточно, чтоб поймать равновесие.
Глухой удар. Рев толпы - подсказки, пролетающие мимо ушей.
Доля секунды: он на полу, я - на нем.
Наваливаюсь на него и бью в лицо. Удар за ударом чувствую влагу на своих костяшках. В ноздри врезается металлический запах. Он кривится, сплевывая кровь, пытается сбросить меня с себя. Но не останавливает бой. Мой рассудок застлан кристальным бешенством, я принимаю его молчание за зеленый сигнал.
Смотрю на его безобразное лицо, разбитое и окровавленное. Скоро бой закончится. И, вероятно, мы никогда не пересечемся в плоскости повседневного существования. Завтра, как ни в чем не бывало, я пойду на работу. И он тоже. Даже если я примечу его где-нибудь на улице, в баре или тренажерном зале, я пройду мимо. Не пожму его единственную руку, не скажу: “Хэй, спасибо, что дал набить себе морду”. И он только едва криво усмехнется, провожая меня своим стеклянным взглядом. А, может, ему будет слишком больно усмехаться.
Внезапно чувствую, как что-то давит на шею. Давление на глотке вырывает меня из бессмысленных раздумий, и я смотрю на своего партнера-оппонента, широко распахнув глаза. Его пальцы смыкаются плотным незамкнутым кольцом вокруг моей шеи; он сжимает, глядя в упор на меня. Ждет.
Дышать становится невыносимо сложно. Занести кулак, чтоб отбиться - тем более. Мои руки слабеют, свисают так же нелепо, как пустой рукав его рубашки. Пытаюсь сглотнуть. Кадык еле шевелится под натиском его большого пальца.
Хриплый стон, слышный только нам двоим, срывается с моих сухих трескающихся губ. Он ждет заветного слова - видно, что не хочет лишать меня сознания. Но подчиняется правилам. И я подчиняюсь правилам.
Прежде чем отключится, мысленно радуюсь этому дню.
Шах и мат.
Автор: vlad detruis
Фэндом: Shingeki no Kyojin (+ "Бойцовский клуб")
Пэйринг или персонажи: Эрвин, Леви
Рейтинг: R
Жанры: Джен, Психология, AU, POV
Предупреждения: Насилие
Описание: "То, что происходит в бойцовском клубе, словами не объяснишь".
читать дальшеСолнце сырого подвала - мигающая лампа. Мигает и пищит, как истеричка. Будто переживает за того паренька, что отходит в толпу с расквашенным в месиво лицом. Его хлопают по спине, и он вздрагивает. И улыбается, глотая кровь, в эйфории.
Со стен ссыпается штукатурка; стараюсь не прислоняться к стене, хотя от валящего с потолка слоя никуда не деться. И с трубы прямо на плечо горячая вонючая вода - кап-кап, кап-кап. Отодвигаюсь, морщась. Ничего. Здесь я - не я. Потерплю.
Скула саднит еще с прошлой недели. Синяк на бедре тоже не прошел. Прекрасное желтое уродливое пятно. Из-за него первые дни хромал, как шлюха. Чертов громила. Хорошенько я ему тогда выбил три зуба.
Усмехаюсь, опуская взгляд к бетонному полу. Под носком ботинка хрустит чей-то зуб. Видимо, этому парнишке не очень повезло с первым боем. Давлю на эмальный осколок сильнее, но вместо того, чтоб треснуть, он отлетает куда-то в угол. А того паренька уже нигде не видно. Точно, новичок.
Свой первый раз не помню. Кроме того, как меня хорошенько приложили затылком о невысокий цементный борт. Тогда я понял: ничего не имеет значения. Ничего, кроме тщеславных мгновений в этом вонючем сыром подвале, когда саморазрушение кажется пиком свободы. Может, не кажется. Но и об этом думать незачем.
Впрочем, если бы выкрик или бездыханный хрип “Хватит!” считался проигрышем, то я мог бы смело заявить, что после того случая ни разу не потерпел поражения. Бил, и бил, и бил. Не чувствовал костяшек, не чувствовал лица, не чувствовал боли. Отделялся от тела. И бил, бил. Но останавливался всегда, как положено. В клубе лучше делать все, как положено.
Следующий поединок - мой. Толпа снова послушно расступается, меня пропускают вперед. Я разуваюсь, оставляя ботинки у цементного борта - того самого, с которым тесно познакомился месяц с лишним назад, - и скидываю на пол великоватую футболку. Представляю, как тот, другой я, я из “нормального” мира, будет старательно стирать ее, вычищать от пыли и крови. Скорее всего даже не раз.
Обычно записываются на поединки со мной, а не наоборот. Мне по большому счету плевать. Я даже не прочь, чтоб меня снова разок отделали - только вот, этого не произойдет. Наверно, в повседневности я чересчур спокоен, чтоб здесь быть уязвимым.
Из однородной массы темных силуэтов и сверкающих глаз ко мне на “арену” выплывает оппонент. Или партнер. Как они себя тут только не называют.
Скрытый полутенью мужчина средних лет, подтянутый и стройный - обыденность для этого места. Я бы зевнул, но, боюсь, сведет челюсть. Он смотрит на меня из-под густых бровей ясным взглядом; изучает. Пока не избавляется от расстегнутой рубашки, подходит ближе, покидая полумрак. Его голый торс уже поблескивает от пота, на нем - множество синяков: синих и багровых, и желтых с фиолетовым по краям. Под ключицей дальше за белую ткань тянется полоса сморщенной кожи - ожог.
Только когда он выходит в центр и становится прямо напротив меня под действующую на нервы тикающую лампу, замечаю, что один рукав его рубашки нелепо болтается в воздухе. Паршиво. Надеюсь, он не рассчитывает на жалость.
Улавливая направление моего взгляда, он наконец усмехается - мол, этого он и ждал - и избавляется от рубашки. Одним движением одной руки. Ха. Неплохо.
Кивает мне в знак приветствия. Киваю в ответ.
Я обхожу его спереди неторопливо. Смотрю на него исподлобья, не задирая головы вверх. Складываю локти перед собой; сжатые с самого прихода в кулаки ладони стискиваются крепче сами по себе. Он стоит на месте, не отрывает от меня сдержанного взгляда. Или он слишком трезвый, или конкретно под кайфом. Разминает пальцы один за другим.
Нечего терять времени зря. Круг взрывается возгласами: какофония голосов поглощает мое сознание. Чувствую прилив адреналина, от которого чешутся локти. Это не страх и не тревога. Предвкушение.
Я останавливаюсь, но не даю ему уловить короткой паузы, тут же замахиваясь кулаком в его гладко-выбритое лицо. Этого удара мне будет достаточно, чтоб задать ритм нашего поединка, чтоб перетянуть преимущество на свою сторону. Скорость всегда на моей стороне.
Он, словно вычислив ход моих мыслей, различает мимолетное движение руки и перехватывает мое предплечье. Крепко сжимает, спокойный, как удав. Заламывает за спину, заставляя меня прогнуться. Мой рот искривляется в оскале, но на самом деле я рад непредсказуемости калеки. Он наконец оживает из статуи безучастности. Выкидывает ногу вперед и, переплетая ее с моей, пытается сделать подсечку. Вот только ошибка - явно раздумывает над своими действиями. Играет со мной в шахматы, когда я готов перевернуть доску вверх дном и вышвырнуть все фигурки прочь. Мне не нужен шах и мат. Мне нужен нокаут.
Действую по первому импульсу: до того, как он повалит меня на пол, врезаю острым локтем под дых. Хватка вокруг моего предплечья слабеет, и я выдергиваю руку из тисков его ладони. Слышу, как он, резко втянув воздух сквозь сжатые зубы, закашливается. Пятится назад, сгибаясь пополам.
Теперь уж я не дам ему очухаться. Он меня завел.
Пока он, хватаясь за живот, пытается восстановить дыхание, мой прямой удар с размаха в нос застает его врасплох. Ушей достигает удовлетворяющий порывы ярости хруст. Ногти врезаются в тыльную сторону ладони, кожу приятно щиплет. По лицу противника стремительным потоком - вниз по губам и подбородку, каплями на бетон - стекает кровь. Ухмыляется, не в силах удержаться на ногах. Одной руки недостаточно, чтоб поймать равновесие.
Глухой удар. Рев толпы - подсказки, пролетающие мимо ушей.
Доля секунды: он на полу, я - на нем.
Наваливаюсь на него и бью в лицо. Удар за ударом чувствую влагу на своих костяшках. В ноздри врезается металлический запах. Он кривится, сплевывая кровь, пытается сбросить меня с себя. Но не останавливает бой. Мой рассудок застлан кристальным бешенством, я принимаю его молчание за зеленый сигнал.
Смотрю на его безобразное лицо, разбитое и окровавленное. Скоро бой закончится. И, вероятно, мы никогда не пересечемся в плоскости повседневного существования. Завтра, как ни в чем не бывало, я пойду на работу. И он тоже. Даже если я примечу его где-нибудь на улице, в баре или тренажерном зале, я пройду мимо. Не пожму его единственную руку, не скажу: “Хэй, спасибо, что дал набить себе морду”. И он только едва криво усмехнется, провожая меня своим стеклянным взглядом. А, может, ему будет слишком больно усмехаться.
Внезапно чувствую, как что-то давит на шею. Давление на глотке вырывает меня из бессмысленных раздумий, и я смотрю на своего партнера-оппонента, широко распахнув глаза. Его пальцы смыкаются плотным незамкнутым кольцом вокруг моей шеи; он сжимает, глядя в упор на меня. Ждет.
Дышать становится невыносимо сложно. Занести кулак, чтоб отбиться - тем более. Мои руки слабеют, свисают так же нелепо, как пустой рукав его рубашки. Пытаюсь сглотнуть. Кадык еле шевелится под натиском его большого пальца.
Хриплый стон, слышный только нам двоим, срывается с моих сухих трескающихся губ. Он ждет заветного слова - видно, что не хочет лишать меня сознания. Но подчиняется правилам. И я подчиняюсь правилам.
Прежде чем отключится, мысленно радуюсь этому дню.
Шах и мат.
@темы: фик, shingeki no kyojin, snk, леви аккерман, эрвин смит